Владимир Абрамович Рохлин (1919 — 1984) — выдающийся математик, специалист в области алгебраической топологии, теории меры и эргодической теории, воспитанник московской математической школы и основатель знаменитой петербургской топологической школы.
Владимир Абрамович родился в 1919 в Баку, тогдашней столицы независимой Азербайджанской Демократической Республики, в семье меньшевика. Его мать, единокровная сестра Корнея Чуковского, погибла при загадочных обстоятельствах в 1923 году, подозревали убийство. Отец Рохлина был арестован, репрессирован и расстрелян в 1941-м. За несколько лет до ареста отца, в 1935 году Владимир Абрамович поступил на только недавно открывшийся механико-математический факультет МГУ. Молодой студент произвел большое впечатление на уже тогда маститых математиков Александрова, Колмогорова и Понтрягина, участвовал в работе их научных семинаров. Но будучи должником профессора Плеснера, считал себя обязанным официально числиться его учеником. А.И.Плеснер был немецким евреем, бежавшим из Германии в СССР после прихода к власти Гитлера. Он привез в Москву многие наработки немецкой математической школы, до этого здесь не известные, в том числе первые результаты в области алгебраической топологии, которая в дальнейшем станет основной областью деятельности Рохлина. В 1940 году Рохлин окончил с отличием наш факультет и поступил в аспирантуру (отца еще не арестовали, родственником врага народа он еще не был), но началась война.
С ее началом Рохлин ушёл добровольцем на фронт, попал в окружение и оказался за линией фронта, где его долго скрывали крестьяне, однако был обнаружен немцами и попал в плен. Несмотря на то, что ему удалось бежать из концглагеря и продолжать воевать в Красной армии, он был арестован властями и попал в проверочный лагерь. Лишь огромными усилиями учителей Рохлина Колмогорова и Понтрягина, написавших письмо в его защиту (заступиться за сына врага народа, к тому же побывавшего в плену у немцев — огромный риск для обоих, особенно для Колмогорова, которого самого пытались репрессировать в 1939-ом) он смог выйти на свободу. Из-за пребывания в плену ему отказывают в продолжении учебы в аспирантуре, не берут на работу. Тогда Понтрягин, слепой член-корреспондент Академии наук, имевших потому право на специального помощника, берет его к себе в качестве секретаря в математический институт.
В 1951 году, на волне развернутой Сталиным войны с космополитизмом (а фактически, борьбой с сионизмом и еврейской диаспорой в СССР), директор матинститута Виноградов предлагает уволить Рохлина. На том голосовании против голосуют лишь сам Понтрягин и логик Петр Новиков, по совпадению, отец Сергея Новикова, одного из крупнейших советских специалистов в алгебраической топологии, который считает Рохлина одним из своих учителей. Не найдя работы в Москве, Рохлин уезжает в Архангельск, через несколько лет ему удается перебраться ближе к Москве — в Иваново, а затем в Коломну. Но он не прекращает научной деятельности, каждую неделю на поезде едет в Москву, чтобы выступить с докладом на научном семинаре. Дядя, Корней Чуковский, боится за свое положение и отказывается заступиться за Рохлина. В конце 60-х он попробует возобновить отношения, но Владимир Абрамович будет непреклонен.
В 1960 году наступает новый, наиболее яркий этап в жизни Рохлина. Крупный московский геометр Ефимов, через несколько лет ставший деканом мехмата, убеждает ректора Ленинградского государственного университета, другого известного геометра Александрова, пригласить Рохлина на работу в Ленинград. Здесь Владимир Абрамович проработает до самого конца своей жизни.
В Ленинграде он создает большую топологическую школу. Почти сразу после его приезда начинает работу его научный семинар по эргодической теории и алгебраической топологии, но вскоре он начинает заниматься только топологией. Здесь, в Ленинграде, он впервые в СССР читает обязательный курс по ней. Его учеником был великий современный геометр Громов, в числе других отпрысков его школы — Элиашберг, Вершик, Виро.
В начале 1970-х над Рохлиным вновь сгущаются тучи. Он ставит двойку на экзамене некой студентке Романовой. Официальные лица факультета уговаривают его изменить оценку, но Рохлин и слышать об этом не хочет. Только потом он узнает, что та была дочерью главы Ленинградского обкома партии Романова. Сына Рохлина заваливают на вступительных экзаменах в ЛГУ, с большим трудом его удается устроить в университет Вильнюса. После развала СССР он уедет в США и станет там успешным прикладным математиком. Здоровье Рохлина будет окончательно подорвано, в последние годы жизни он почти не ведет никакой активности и умирает в декабре 1984 года в возрасте всего 65 лет. Одному из своих учеников он говорил, что у человека в жизни есть лишь ограниченный запас сил и энергии, а у него, Рохлина, почти все ушло на борьбу за выживание, борьбу с репрессивным советским государством за свою жизнь, за жизнь своего сына и за возможность заниматься математикой.
Статью подготовил Аллан Сулейкин.